 Чтобы мог в человеке раскрыться его внутренний, духовный глаз, сам человек должен войти в иное понимание собственной жизни. Это мгновение — мгновение рождения новых сил для дальнейшей повышенной формы вашего труда. Если человек призывается к более высокому труду, то в его внешнюю и внутреннюю жизнь входит полное раскрепощение, освобождение от всех пут условного, поглощавшего до этого часа его духовные силы, вернее сказать, связывавшего его чехол тугими тесьмами условностей. Вновь наступающий период раскрытия "Я”, высшего сознания в каждом из вас должен быть подготовлен сознательно. Нет в ученичестве таких ступеней, куда можно было бы войти чужим опытом, чужими знаниями. Каждая искра нового Света в себе раскрывается самим человеком, его трудом. Но это вовсе не значит, что указания и опыт тех, кто пришел к освобождению раньше, не нужны ученику. Они ему более чем нужны. Но нужны не как менторское указание, не как воспитательный прием, а как сила Любви и доброжелательство, которые помогают человеку вскрывать в себе и легче находить свой собственный путь в той гармонии, что ему льют Старшие Братья. Те в ученичестве "старшие”, в ком сила гармонии звучит громче. Учителем может быть повар на черной кухне, а учеником его — настоятель в игуменских палатах. Раскрепощению от условностей помогает Любовь старшего к своему младшему брату совершенно так же, как нежная мать своей любовью оберегает сына на войне. Бодрость ее, мужество и жизнерадостность спасают ее сына, пришивая ему крылья находчивости и бесстрашия. Мать неумная держит сына у своей юбки, мало задумываясь о полете его духа. Она воображает, что своими хлопотами, протекциями, кривозигзагными обереганиями его от всяких тяжких повинностей она спасает его для своего и его счастья. Мать умная и самоотверженная мчит сама свой дух во всю широкую Жизнь, забывая о себе; готовит из своей Любви ковер-самолет сыну к счастью и победе. Ее освобожденная любовь сливается с его лучшими порывами героических сил, и помощь ее, не навязанная, как жернов плоти на шее духа, несет его мимо всех бед и пропастей в то место, где звучит гармония, близкая его собственному звуку, его ноте сердца. Конкордия Антарова "Две жизни"
|